Борис Джонсон полон сил, что много говорит о его стойкости и оптимизме, пишет журналист The Sunday Times Тим Шипман, предваряя интервью министра иностранных дел Великобритании.
По мнению корреспондента, визит Джонсона в Москву в ближайший четверг — это возможность «блеснуть своей решительностью а-ля Черчилль и оптимистичной верой в то, что мир может стать лучше. Он бескомпромиссно сообщит «другу Сергею», что Москва больше не должна вести себя словно пария мировой политики. «За весь период с окончания холодной войны Россия никогда не относилась так враждебно к Великобритании или к западным интересам», — говорит он, ссылаясь на длинный список обвинений во вторжениях, в убийствах и попытках вмешаться в выборы на Западе.
«В Крыму — отъем части суверенной европейской территории у чужой страны и удержание ее происходит впервые с 1945 года. Добавьте к этому дестабилизирующие действия на Западных Балканах, — сказал о россиянах Джонсон. — Мы буквально располагаем отпечатками пальцев России при покушении на убийство в Черногории. Посмотрите, что они делают со средствами ведения кибервойны, с попытками сорвать демократические процессы в Великобритании».
Министр заявил, что «не видел никаких доказательств» влияния российского вмешательства на результаты референдума о выходе Британии из ЕС, но добавил: «Есть определенные доказательства того, что был российский троллинг на Facebook».
«Джонсон называет эту ссору «трагедией», вспоминая с нежностью времена, когда недоверие к Москве, владевшее им в детские годы, переродилось с концом холодной войны в убеждение, что отношения могут улучшиться», — пишет автор материала. Министр заметил: «Когда я был ребенком, Россия была крайне пугающей перспективой. Идея дружбы с Россией казалась абсурдной, так как Россия угрожала нам ядерными боеголовками».
«Я читал историю Пелопонесской войны, написанную Фукидидом. Мне было ясно, что Афины и их демократия, открытость, культура и цивилизация были аналогом США и Запада. Россия в моих представлениях была закрытой, злобной, милитаристской и антидемократической — как Спарта. Был экстраординарный момент надежды и перемен, когда рухнула [Берлинская] стена и вдруг возникло совершенно иное ощущение. Теперь кажется, что это была абсолютная иллюзия», — сказал собеседник издания. Корреспондент пишет: «Но Джонсон, в чьем восприятии стакан всегда наполовину полон, ищет возможности для сотрудничества с русскими и отмечает, что у него с ними общие предки: его мать — внучка русского еврея-палеографа, его самого назвали в честь некого русского эмигранта».
Джонсон также заявил: «Мы должны проявлять твердость, мы должны быть бдительными, но нам надо взаимодействовать. Вместе мы разгромили нацизм. Нам нужно снова наладить сотрудничество, чтобы разгромить исламский терроризм».
«Нам необходимо поговорить с Россией о том, как она видит эндшпиль в Сирии. Она сумела удержать своего клиента Башара Асада у власти в Дамаске, но не создала политического решения для Сирии. Мы будем очень сильно напирать, чтобы понять, как русские видят эту ситуацию, и выяснить, как мы можем достичь там какого-то движения вперед», — отметил Джонсон.
В интервью Джонсон также обосновал свою позицию по «Брекзиту» (соглашение о торговле между Британией и ЕС должно быть таким, чтобы после выхода из блока Британия смогла дистанцироваться от законов ЕС). Он собирается добиться прорыва в кризисе в Йемене, всеобщего 12-летнего среднего образования для девочек в Содружестве и провести конференцию о борьбе с нелегальной торговлей дикими животными.